76 ТАНКОВ ПЕРЕВЕРНУТЫ: Немцы ПРОКЛЯЛИ этого СОВЕТСКОГО лейтенанта, который обманул немецкую разведку

Пятьдесят две тонны стали летят в пропасть. Башня танка бьет о скалы. Металл рвется как бумага.
Декабрь сорок первого. Волоколамское шоссе. Здесь решается судьба Москвы.
Это история о том, как один лейтенант с ящиком бутылок и знанием физики уничтожил немецкую колонну без единого выстрела.

Двадцать третье декабря тысяча девятьсот сорок первого года. Шесть часов утра. Минус тридцать два градуса.
Лейтенант Алексей Гордеев стоял у развилки дорог и смотрел на пустое шоссе. Волоколамское направление. Асфальт уходил на северо-запад черной лентой между сугробов. Справа обрыв. Слева лес. Прямо — Москва. Сто двадцать километров до Кремля.
Его дыхание превращалось в ледяные кристаллы на воротнике шинели. Пальцы затекли в рваных перчатках. Он сжал их в кулаки. Разжал. Снова сжал.
За спиной стоял остаток взвода. Двенадцать человек. Вчера было двадцать семь. Позавчера сорок один. У троих винтовки. У остальных только штыки и саперные лопатки. Патронов на всех сто двадцать штук.
Ни одного противотанкового орудия. Ни одной мины. Ни одной гранаты.
Старшина Кузьмич подошел сбоку. Пятьдесят два года. Лицо как печеная картошка — морщинистое, темное, жесткое. Первую мировую прошел. Гражданскую. Финскую.
— Товарищ лейтенант, — голос хрипел от табачного дыма и мороза. — Разведка вернулась.
Гордеев обернулся. Два бойца выползали из леса. Сержант Волков и рядовой Макаров. Лица синие от холода. Глаза красные. На ушанках изморозь.
— Докладывайте.
Волков сглотнул. Облизнул потрескавшиеся губы.
— Немцы идут. По большаку. Колонна.
— Сколько машин?
— Пять танков. Три бронетранспортера. Грузовики не считал. Штук двадцать. Может больше.
У Гордеева перехватило дыхание. Пять танков. Три бронетранспортера. Против двенадцати человек с винтовками.
— Какие танки?