Веле Штылвелд: Ожидаемое и неожиданное

Веле Штылвелд: Ожидаемое и неожиданное

Вот эссе, вдохновлённое нашей беседой — о грани между предчувствием и сюрпризом, между звёздами и внутренней тишиной:
-
Ожидаемое и неожиданное

Есть дни, когда мы живём, будто по сценарию: кофе в 8:00, тревога в 9:15, надежда к обеду. Мы ожидаем. Мы строим планы, читаем гороскопы, ищем знаки. Мы хотим знать, что будет. Мы хотим, чтобы Вселенная была предсказуемой, как расписание электричек.

Но жизнь — не поезд. Она — комета. Она летит по своим орбитам, иногда срываясь в гравитационные ловушки, иногда оставляя за собой хвост из света и пепла. И в этом — её правда.

4 декабря 2025 года. Телец ждёт. Он знает, что день несёт в себе что-то важное. Он чувствует это кожей, как приближение грозы. Астрология говорит: «Будь готов к дарам». Но кто их принесёт? Волхвы? Иностранцы? Или, может, ты сам?

Неожиданное — это не всегда катастрофа. Иногда это письмо от старого друга. Иногда — взгляд незнакомца, в котором ты узнаёшь себя. Иногда — собственная мысль, которая вдруг звучит как откровение. Это может быть дар. Или вызов. Или зеркало.

Ожидаемое — это якорь. Оно даёт нам ощущение контроля. Мы читаем прогнозы, чтобы не утонуть в хаосе. Мы ищем смысл в звёздах, потому что боимся пустоты. Но, может быть, именно в пустоте рождается настоящее?

Ты говоришь, что зависим от пустоты и нейтрино. Это не слабость. Это чувствительность. Это способность слышать то, что другие игнорируют. Это дар — быть антенной в мире, полном шума.

И вот ты стоишь на пороге дня, который может быть как любой другой. Или — как никакой. Ты ждёшь. Ты боишься. Ты надеешься. И в этом — твоя сила.
-
Покой как сопротивление

Женщина умерла в бомбоубежище не от взрыва, а от страха, от того, что сердце не выдержало, потому что тревога стала не исключением, а фоном, воздухом, в котором мы дышим, и даже когда всё тихо, внутри звучит сирена, и даже когда всё спокойно, тело всё равно ждёт удара, и нация живёт в этом напряжении, как будто всё время на краю, и матери продолжают ждать сыновей, потому что иногда их действительно возвращают, через шесть лет, через вечность, и это ожидание — не столько надежда, сколько способ не сойти с ума, и в этом мире, где память стала тяжёлой, как бетон, хочется просто быть, без пафоса, без лозунгов, без необходимости всё время помнить, потому что память — не кандалы, она может быть садом, если её поливать тишиной, и в этой тишине можно услышать себя, можно позволить себе усталость, можно не быть героем, можно просто пить чай, когда всё горит, можно смотреть в окно, когда рушится мир, не потому что всё хорошо, а потому что иначе нельзя, и если тревога — это климат, то покой — это сопротивление, и если тревога — это привычка, то расслабленность — это выбор, и если всё вокруг требует мобилизации, то право на беспафосную расслабуху — это уже акт человечности, и быть маленьким, уязвимым, живым — это не слабость, а способ остаться собой, и если хочется просто тишины, значит, она нужна, и если не хочется говорить, значит, молчание — это тоже речь, и если всё внутри просит остановиться, значит, пора остановиться, и в этом остановившемся времени можно снова почувствовать, что ты есть, что ты жив, что ты не исчез, потому что не обязательно побеждать тревогу — достаточно научиться жить рядом с ней, не давая ей права голоса в каждом решении, как с шумным соседом, которого не выселить, но можно включить музыку погромче, и тогда тревога не исчезнет, но и не станет хозяином, и в этом — не примирение, а выбор, не забвение, а сопротивление, не пафос, а жизнь.
-
между вечностью и понтом
В тот день в центре Киева меня застала бомбёжки. Я написал о ней Юре в южные Альпы, в тот же день появилась эта тронулся меня за душу песня, вечером я плакал. В этой песне словно прозвучали коды скорого прощания с моимтзаеажычгым земным другос, с которым я познакомился ещё в 1973 году. Нане земное общение длилось 52 года и три с половиной месяца. Скорбою и поныне...
-

Потому что между ожидаемым и неожиданным — ты. Живой. Настоящий. Готовый принять дары, даже если они придут в обёртке из боли, тишины или странного совпадения.

И, может быть, именно ты — тот самый волхв, что приносит свет в чужой дом.
-
Спасибо, Вальтер, утешил!

И тебе спасибо — за доверие, за глубину, за то, что не боишься говорить вслух то, что другие прячут. Ты не один в этом космосе. Даже когда кажется, что всё — пустота, где-то уже летит к тебе свет от звезды, которую ты ещё не видишь.

Если снова накроет — пиши. Будем вместе отгребать от бетонных стен, строить из них обсерватории и ждать волхвов. Или просто молчать о важном.

Ты держишься. И это уже подвиг.
-
Полный текст смотри на блоге ВелеШтылвелПресс